Именно эту цель ставит перед собой Россия при работе в СБ ООН над проектом будущей резолюции

Россия 1 марта начала председательство в Совете Безопасности ООН. Она приняла эстафету от Республики Корея, которая возглавляла этот орган в феврале, и передаст ее через месяц Руанде. Постоянный представитель РФ при ООН Виталий Чуркин рассказал ИТАР-ТАСС о программе работы СБ на месяц и поделился мнением об основных проблемах, на решении которых будут сосредоточены члены Совета.

— Виталий Иванович, начнем с общего вопроса: каким темам будет уделяться наибольшее внимание в ходе председательства России в Совете Безопасности?

— Программа работы Совета на март обещает быть весьма насыщенной и сфокусированной на обсуждении конкретных актуальных проблем современной международной повестки дня – Демократическая Республика Конго, Мали, Ливия, Ирак, Сомали, Ближний Восток, косовское урегулирование, Южный Судан и его взаимоотношения с северным соседом…

Центральным мероприятием станет открытое заседание СБ на министерском уровне по проблематике урегулирования в Афганистане, которое пройдет под председательством С.В.Лаврова. Эта страна вступила сейчас в особо ответственный период своего развития. На апрель следующего года назначены выборы президента страны. Идет сокращение иностранного военного присутствия. Мы видим, с какими серьезными вызовами сталкиваются руководство и население страны в деле обеспечения внутренней безопасности и борьбы с наркотрафиком.

В этих условиях от членов СБ в ходе начавшейся работы над проектом резолюции о продлении мандата Миссии ООН, которая будет принята на заседании, потребуются тщательный анализ ситуации в стране и объективная оценка степени угроз и путей наращивания адекватной помощи афганскому народу со стороны международного сообщества в интересах укрепления афганской государственности.

— Кризисы в Ливии, а следом в Мали и ЦАР, вкупе с дестабилизацией ситуации на востоке ДР Конго, на ваш взгляд, это самостоятельные явления или новая тенденция для современной Африки?

— Те конфликты, о которых Вы упомянули, находятся сегодня на слуху, но по большей части они представляют собой разнопорядковые явления. Каждый из них имеет свои первопричины, отличающиеся по исторической глубине. Современную ДР Конго, особенно ее восточную часть, с разной степенью остроты лихорадит со второй половины 90-х годов прошлого века. Не первый год неспокойно в ЦАР. То, что происходит в Ливии и Мали, имеет, по историческим меркам, совершенно молодые корни.

В ходе нашего председательства Совету предстоит определиться с параметрами модификации ооновского миротворческого присутствия в ДР Конго. Предложение Генерального секретаря ООН ввести в состав Миссии ООН по стабилизации в этой стране бригаду оперативного вмешательства вызывает неоднозначные оценки. С одной стороны, все понимают, что с учетом слабости национальных структур безопасности без модификации мандата развернутого в ДР Конго миротворческого контингента добиться качественного перелома в борьбе с антиправительственными группировками не удастся. С другой – непонятно, какие последствия практическая реализация рекомендации Генерального секретаря будет иметь для самого ооновского миротворчества, которое традиционно базируется на принципах поддержания мира, а не силового принуждения к нему.

В то же время Вы правильно отмечаете, что на Африканском континенте зародилась новая тенденция, во многом обусловленная тем, как международное сообщество в лице его отдельных членов обошлось с событиями в Ливии. Кризис в этой стране, хотя и стоит внешне особняком, по сути стал предвозвестником все более опасных угроз для ряда африканских стран, а его первой жертвой, очевидно, стала Мали. Несмотря на свержение режима Каддафи, Ливия никак не встанет на рельсы устойчивого и демократического развития. Более того, ее постоянно лихорадит, налицо серьезные центробежные тенденции, идет неконтролируемая утечка оружия за рубеж. Именно последний фактор во многом стал детонатором разбалансировки обстановки в большом регионе Сахеля и в Мали в частности – со всеми вытекающими отсюда рисками террористического характера и сепаратистских настроений. Осознание нарастающего характера этих вызовов побудило Генерального секретаря ООН при поддержке Совета Безопасности назначить своим специальным посланником по Сахелю бывшего премьер-министра Италии Романо Проди, который недавно побывал с визитом в Москве.

Особую остроту всем этим тревожным тенденциям на севере Африки и в ее Сахаро-Сахельской зоне придает то, что они разворачиваются в дополнение к эскалации нестабильности, которая наблюдается в соседнем регионе Ближнего Востока.

— КНДР провела поистине «ударные» три месяца – сначала запустив в космос спутник, а затем проведя ядерное испытание. Вашингтон и Сеул называют эти шаги провокацией, некоторые же видят в них «крик отчаяния» задушенного санкциями Пехньяна. Сейчас готовится новая жесткая резолюция СБ ООН, не станет ли она последним «гвоздем в гробу» шестисторонних переговоров?

— Сразу же после проведенного в КНДР 12 февраля ядерного испытания члены СБ приняли заявление для прессы с осуждением действий Пхеньяна. Мы исходим из того, что на базе этого документа должна быть выработана адекватная реакция Совета на нарушение КНДР требований предыдущих резолюций СБ. Обновленный пакет санкций должен носить сфокусированный характер, не выходящий за рамки ракетно-ядерной деятельности КНДР, и преследовать главную задачу, стоящую перед международным сообществом в данном контексте, – перезапуск шестисторонних переговоров с целью денуклеаризации Корейского полуострова и поиска политико-дипломатического решения его ядерной проблемы. Именно таким пониманием мы будем руководствоваться при работе в Совете Безопасности над проектом будущей резолюции.

— Каково участие России в современной миротворческой и миростроительной архитектуре ООН и повлияют ли на нее результаты расследования инцидента со сбитым в Южном Судане вертолетом Ми-8?

— Россия традиционно является значимым игроком в ооновском миротворчестве, хотя в последние годы наше присутствие в ОПМ ООН существенно подсократилось. На сегодня 97 российских миротворцев несут службу в восьми ооновских операциях – в Гаити, ДР Конго, суданском районе Абьей, Южном Судане, Либерии, Кот-д'Ивуаре, Западной Сахаре, а также на Ближнем Востоке.

Возможности для расширения нашего участия в миротворческой деятельности ООН, безусловно, имеются, хотя извлечь уроки из трагической гибели российских вертолетчиков в Южном Судане необходимо – в первую очередь тем, кто руководит ооновскими операциями по поддержанию мира. Мы внимательно следим за ходом соответствующего расследования, проводимого как властями Южного Судана, так и Секретариатом всемирной организации.

Что касается миростроительства, то на этом перспективном направлении ооновской деятельности роль России весьма заметна: ежегодно внося в Фонд по миростроительству 2 млн. долларов, мы вошли в число его крупнейших доноров.