23 марта в НИКИЭТ на презентации доклада Б.И.Нигматулина «Об энергетике» один из слушателей задал ему вопрос. А возможно ли вообще в сегодняшних условиях построить тысячник за $2500 млн? Спросил без подвоха –  обычный рабочий вопрос атомщика, строителя, руководителя предприятия. Время-то ведь на дворе непростое. Булат Искандерович  уверенно ответил: Можно!

Можно, если начальником атомной отрасли снова будет Адамов, а его заместителем по атомной энергетике Нигматулин. Можно, если готовить профессиональных строителей и монтажников и ответственно относиться к работе, чтобы исключить брак. Можно, если строительство блока будет укладываться в пятилетний срок, чтобы не появились дополнительные затраты. Можно, если поддерживать отечественных производителей, оборудование и системы автоматики создавать в России, а не покупать за огромные деньги за рубежом. Можно, если тендеры не превращать в фикцию. Можно, если организацию строительства тысячника по типовому проекту почти 40-летней свежести отработать до мелочей, до автоматизма. Даже не можно, а нужно! Потому, что при более дорогом строительстве атомная энергетика попросту неконкурентна в сравнении с другими видами генерации и разоряет страну.  И добавил, что при этом кое-кого нужно будет посадить. Во всяком случае, беспристрастное углубленное расследование организации нынешнего строительства жизненно необходимо.

Даже если время Адамова и Нигматулина ушло – история уже предоставила им возможность проявить себя, и они это сделали. Этот пример я привел не в пользу конкретных кадровых решений, а для ответа тем, кто сомневается в достоверности суждений наших авторов о 40% коррупционной составляющей в стоимости нынешнего строительства атомных блоков.  Профессор Булат Нигматулин –  человек с большим практическим опытом, уверен, что возведение тысячника должно стоить не более $2500 млн. и время строительства должно укладываться в 5-летний срок. Но на практике сегодня этого нет. Значит, либо команда Кириенко некомпетентна и непрофессиональна, либо коррупционная составляющая все-таки не менее 40% от нынешней цены блока $4500 млн. Либо имеет место синтез и того, и другого. И это ни для кого не секрет.

Давно известно, с какой стороны гниет рыба. Каждый подрядчик, каждый руководитель предприятия знает свои финансовые обязательства, иначе подряда, должности  просто не получить. Это система управления, «властная рента», которая поддерживает всю вертикаль в России. Проштрафившиеся руководители-атомщики, информация о которых стала достоянием СМИ, – это нормальные управленцы в рамках существующей системы, неплохие профессионалы. Их беда в том, что они попали в среду, в которой по-другому просто не выжить. Поэтому после снятия с должности они не получили «волчьи билеты», а пристроены советниками или инспекторами. Сколько их еще там советуют?

В этом мире темной экономики свои законы. Не буду углубляться в их описание в этой статье редактора, об этом хорошо сказал депутат Госдумы Сергей Петров в статье «Мы любим самобытность» («Ведомости», 24.03.2010).  

Когда на строительство тратятся бюджетные деньги,  контроль за их расходованием –  священное наше право. Предположения о коррупции питаются еще и тем, что руководство ГК «Росатом» не спешит представлять в открытой печати полную фактическую финансовую отчетность по затратам по всем объектам строительства, по всем проектам, статьям, включая оплату труда (в том числе топ-менеджеров). А также по закупкам оборудования и систем автоматики (включая зарубежные), по всем другим мероприятиям, включая расходы по программе радиационной безопасности. Да, да, господин Агапов А.М., и вам нужно периодически отчитываться за истраченные бюджетные деньги. Словом, требуется полный отчет Росатома за все 135 млрд. рублей, поступившие из бюджета в 2009 году!

Как главный редактор я пытался пригласить к разговору на эту тему  заместителя генерального директора Госкорпорации «Росатом» по атомной энергетике Локшина А.М.. Как водится, направил ему письмо с просьбой об интервью. Заместитель Генерального переправил мое письмо пресс-секретарю, дабы получить «его высочайшее разрешение» на такое интервью. Однако пресс-секретарь отказал заместителю Генерального директора. Уведомить редакцию об отказе, естественно,  никто не сподобился. Пресс-секретарь в течение двух недель был недоступен для телефонных переговоров: совещания, командировки, обеды… Мало того, что здесь имеет место прямое нарушение Закона о СМИ, возникает вопрос о субординации: кто в Росатоме важнее – пиарщик или профессионал, инженер-атомщик? 

В свое время мне случилось вариться в условиях режима секретности. В конце восьмидесятых я работал руководителем режимного отдела одного из атомных предприятий. Нам всегда была понятна суть и значение мер по защите государственной тайны. Но даже тогда, в условиях железного занавеса и тотальной секретности не наблюдалось такой прыти и желания «держать и не пущать», как это делают нынешние молодые доброхоты во властных структурах. Но, главное, что эта чрезмерная секретность только мешает делу. Локшин опытный энергетик, прошел путь от инженера через руководство станцией к руководству энергетикой госкорпорации. Кто как ни он смог бы рассказать о значении для экономики страны сооружаемых энергоблоков, привести разумные доводы и снять многие сомнения. И тогда не кипели бы страсти, и обсуждение положения дел в отрасли перешло бы в конструктивное русло. Нет смысла обходить острые вопросы, в конце-концов, коррупция – это наша общая беда.

На самый важный вопрос: «А какова цена строительства?» Локшин смог бы дать вразумительные разъяснения.

Уверен, что и журналисты из непрофильных изданий, например А.Колесников из «Коммерсанта» («Спаси и оцени…»), сменили бы тон публикаций. Кстати, при подготовке материалов на атомную тематику некоторые из них обращаются к нам в редакцию. В общем, налицо безграмотная информационная политика и неспособность на достойном уровне представить обществу безусловный успех атомщиков и строителей – пуск второго энергоблока Ростовской (Волгодонской) АЭС.

Короче, сомнения и вопросы остаются и отвечают на них пока только комментаторы сайта www.proatom.ru. Как умеют.