|
«Необходимо делать выводы из российско-украинского газового спора»Глава немецкого энергетического концерна RWE Юрген Гроссманн высказывается за то, чтобы Европа увеличила импорт газа из других добывающих стран, развивала новые транзитные маршруты, а также за отказ Германии от выхода из ядерной энергетики. Это, по его мнению, позволило бы сделать ее более независимой от импорта традиционных энергоносителей. — Г-н Гроссманн, а дома у вас отопление газовое? — На газ мы перешли пару лет назад, когда нам понадобилось место, которое было занято емкостью для мазута. — Значит, за российско-украинским спором по газу вы следили и с личным интересом. Сейчас стороны, похоже, все же пришли к согласию. Но не раздражает ли вас то, что конфликт развивается за счет потребителей газа? — Меня это действительно раздражает. Причем злосчастный спор грозит еще и превратиться в своего рода новогоднюю традицию. Надеюсь, что обе стороны прониклись серьезностью положения и поставки газа возобновятся в самое ближайшее время. — Кто, по вашему мнению, является основным виновником конфликта? — Поскольку глубинные его мотивы нам не известны, дать однозначную оценку я не берусь. Однако наши партнеры по бизнесу в Восточной Европе исходят из того, что на первом плане тут не только чисто экономические интересы. Речь идет о политике, престиже, влиянии и власти. — Рассматриваете ли вы еще Россию как надежного поставщика газа? — До сих пор опыт сотрудничества RWE с Россией был только положительным. Наш договор о поставках охватывает период до 2035 года, и у меня нет сомнений, что Россия сделает все возможное для выполнения этого договора. — Не стоит ли немецким импортерам газа поискать все же и другие альтернативы? — В настоящее время 38% используемого в ФРГ природного газа поступает из России. И согласно всем расчетам доля эта будет только увеличиваться, ведь запасы месторождений в Нидерландах и Великобритании постепенно иссякают, а восполнить эти потери одна Норвегия в одиночку не в состоянии. Из этого следует, что в средне- и долгосрочной перспективах мы должны делать ставку на Россию. Однако маршруты транспортировки необходимо сделать более надежными. Кроме того, нам необходимо развивать источники, находящиеся за пределами России, например в Центральной Азии. В этом может помочь газопровод «Набукко», над которым мы работаем совместно с другими европейскими концернами. Возрастет в будущем и роль сжиженного природного газа (СПГ). Концерн RWE хорошо подготовлен к работе в этом сегменте. — Однако для проекта «Набукко» вам до сих пор не удавалось найти поставщиков газа… — Я уверен, что поставщиков для этого газопровода мы найдем достаточно. Предварительные договоры находятся сейчас в стадии обсуждения. — Возможно ли, что когда-нибудь по газопроводу «Набукко» пойдет иранский газ? — При долгосрочном планировании надо учитывать и Иран, который располагает вторыми по объему запасами газа в мире. Однако на первом этапе для наполнения «Набукко» Иран нам не нужен. Этот газопровод окупится и без иранского газа. — Нужно ли на случай кризиса, подобного нынешнему, иметь национальный резерв газа? — Нет, частные энергокомпании способны лучше обеспечить создание запасов газа. Так, Германия располагает газохранилищами большого объема, менеджмент которых осуществляется весьма разумно. Об этом другие члены Евросоюза могут только мечтать. Поэтому-то мы и находимся сейчас в достаточно комфортной ситуации. Другие страны оказались в бедственном положении. Достаточно взглянуть хотя бы на Словакию. — А вы помогаете Словакии? — Да, сейчас мы ежедневно поставляем туда свыше 4 млн куб. м газа из своих собственных резервов. Это европейская солидарность в действии. В результате налицо гигантский рост авторитета Германии и RWE, мы удобряем почву для наших добрых отношений на десятки лет вперед… — … и одновременно вы зарабатываете деньги. — Конечно, мы зарабатываем. Однако мы не пользуемся сложным положением наших партнеров. Наши цены очень умеренные. — Какие уроки для собственного энергообеспечения должна извлечь Европа из нынешнего газового конфликта между Россией и Украиной? — Если бы спор этот начался месяцем раньше, то решения состоявшегося в середине декабря саммита Евросоюза по вопросам охраны окружающей среды оказались бы совсем иными. Тогда бы политики вовремя осознали, что слишком высокие цели по защите экологии автоматически влекут за собой и растущую зависимость от газа. Вместо этого были приняты решения, которые значительно понизили конкурентоспособность угля при производстве электроэнергии. Пакет решений ЕС по защите экологии является в чистом виде программой поддержки газа, благодаря которой наша зависимость от него станет только сильнее. А вот производство электроэнергии за счет сжигания угля теперь с экономической точки зрения практически представить себе невозможно, так как из-за введения свободной торговли эмиссионными квотами оно связано с гигантскими дополнительными издержками. — Ну да, ведь Еврокомиссия настроена развивать в первую очередь источники возобновляемых видов энергии. — Но путем их развития нас принуждают строить именно газовые электростанции. Закон о возобновляемых источниках энергии предусматривает их преимущество при подаче тока в энергетические сети. В связи с тем что силу ветра, а значит, и объем ветровой электроэнергии прогнозировать весьма затруднительно, нам необходимо иметь намного больший запас гибкости станционной мощности. А гибкость эта достижима только с помощью газовых электростанций, которые, если вдруг остановятся ветряки, можно сразу же запустить. — Но ведь возобновляемые источники снижают и зависимость от импорта традиционных энергоносителей типа газа и нефти… — В принципе да. RWE намерен и в дальнейшем активно развивать это направление. Однако не следует жить во власти иллюзий. Германия располагает ветряками общей мощностью 23 тыс. МВт. Ну и какой толк был от них за минувшие две недели? Ветра-то практически не было — царил почти полный штиль. Порой степень загрузки составляла всего лишь 800 МВт. Если рассматривать это как вклад в дело снижения зависимости от импорта, то он оказался очень скромным. — Поможет ли вам нынешний газовый конфликт в дискуссии о целесообразности выхода Германии из атомной энергетики? — Конфликт этот ясно показал, что мы не имеем права проявлять легкомыслие и отказываться от такого важного энергоносителя. Если мы не хотим повышать нашу зависимость от импорта еще сильнее, то АЭС нам нужны. Кроме того, принятые Евросоюзом решения по защите экологии дали атомной энергетике сильный импульс развития. В сентябре в ФРГ состоятся парламентские выборы, и тема эта снова станет для нас актуальной. Полагаю, что Германии было бы полезно пересмотреть свое отношение к будущему атомной энергетики. — Может ли ФРГ позволить себе на перспективу пойти в этом вопросе своим особым путем? — Тот, кто желает Германии благополучия, рабочих мест, экономического развития и поступлений от налогов, должен иметь свои АЭС здесь. Тема развития атомной энергетики снова вышла на первый план уже во многих странах Европы. — И RWE хочет этим воспользоваться? — Мы способны обеспечить высокий уровень их безопасности. — Ваш проект строительства АЭС «Белене» в Болгарии подвергается острой критике даже в наблюдательном совете самого RWE. — Я уверен, что проект не только экономически обоснован, но и что эта электростанция получит самую лучшую технологию. Этот проект в высшей степени надежен, а те, кто порочит его, не имеют на то никаких оснований. — На прошлой неделе вы неожиданно объявили о намерении сотрудничать с E.ON в строительстве АЭС в Великобритании. Своих сил вам разве недостаточно? — Достаточно. Но в рамках совместного предприятия мы делим и шансы, и риски. Мы ведем конкурентную борьбу с такими крупными государственными концернами, как EdF и Vattenfall, которые, кстати, имеют возможность идти на совсем другие риски. Поэтому мы предпочли, чтобы в скачках от Германии участвовала только одна лошадь, а не стали соперничать друг с другом. Кстати, англичане в высшей степени довольны уровнем компетенции, который мы им совместно обеспечили. — Может ли этот вариант кооперации стать пилотным для использования и в других странах? — Тут ограничивать вашу фантазию я не стану. — Примерно неделю назад вы лично объявили о приобретении нидерландской энергокомпании Essent. Эта покупка стала бы для RWE самой крупной за многие годы. Но почему именно во время финансового кризиса? — Для нас Essent — удобный случай. Если в «соседней деревне» продается успешно работающая ферма, то взглянуть на нее вполне имеет смысл. Essent отлично нам подходит по всем параметрам. Эта компания, как и мы, располагает великолепным техническим оснащением, традиционно работает с коммунальными структурами, имеет аналогичную философию бизнеса. — Однако сделка кажется весьма дорогой. — Мы досконально изучим финансовую отчетность Essent и заплатим справедливую цену. — Принимаете ли вы в расчет сопротивление некоторых политических кругов в Нидерландах в связи с тем, что покупатель пришел из Германии? — Видите ли, вначале мы для голландцев фаворитами действительно не были. Однако их убедила наша стратегия. Они увидели, что RWE меняется, строит новые электростанции вместо устаревших, мощно инвестирует в возобновляемые источники энергии.
Опубликовано РБК Daily от 21.01.2009 |
|
|