На пути к высоким целям…

Анна Семенова, журналист «Атомной стратегии»

Специфика атомной отрасли такова, что работать в ней сможет далеко не каждый. Здесь как в космонавтике требуются самые лучшие. Одни только исходные данные предопределяют кадровый дефицит. Повлиять на природную склонность человека к тем или иным наукам невозможно, другими словами, нельзя запросить Небесную канцелярию повысить рождаемость детей с математическим складом ума.

Однако мотивировать «технарей» на работу в отрасли можно. Если все те, кто получил и получает «ядерное» образование, найдут применение своим знаниям и способностям, да еще и получат достойное вознаграждение за свою работу, вопрос о кадровом голоде можно будет закрыть. Чтобы понять общую тенденцию, достаточно рассмотреть несколько частных случаев.

Андрей Волков и Юлия Саргаева окончили СПб Государственный технологический институт с красными дипломами. Несколько лет подряд они получали стипендию от Минатома, как самые одаренные. Они были лучшими на своем курсе. Казалось бы, вот они – молодые специалисты, в которых отрасль так нуждается. Тем не менее, ни Андрей, ни Юлия в атомной отрасли не работают. К сожалению, они не исключение, а скорее правило, подтверждающее печальную статистику потерянных для отрасли специалистов. Чтобы понять, почему выпускники после вуза не идут работать по специальности, мы решили посмотреть на ситуацию глазами самих выпускников.

«Гуманитарные науки – нож в сердце» Юля всю жизнь увлекалась музыкой, в какой-то момент это ей надоело, и она решила заняться чем-то другим.

– В школе мне нравилась математика, но физика хромала, поэтому физмат отпадал. По химии не скажешь, что одаренная была, но все вроде получалось. Сначала смотрела, какие есть институты, потом специальности. Больше всего привлекли биотехнологии, но я не прошла по конкурсу. В итоге выбор пал на «радиационные технологии», потому что они казались интересными и опасными. Первые три курса эта тема никак не затрагивалась, мы изучали общие предметы. А потом стали преподавать ядерную физику. Как обухом по голове. Поначалу мне сложно было это понять. К концу семестра все прояснилось, стало интересно. Вообще учиться было очень интересно. Мне казалось, что учеба прошла легко, все 6 лет. Но если смотреть объективно, все прошло не так безболезненно и незаметно. Нас поступило 28 человек, а закончили 7. Я не чувствовала, что парням наука легче дается. Если бы было тяжело, я бы не закончила с красным дипломом. Все зависит от склада ума, у меня он явно математический. Гуманитарные науки для меня – это нож в сердце.

Шесть лет назад Юлия Саргаева приехала из Башкирии в Санкт-Петербург, чтобы учиться. В своем родном городе поступить в университет было фактически невозможно. Хоть и говорят, что национализма нет, на деле он проявляется во всем. Русским поступить труднее. Обучение в Башкирии дороже, чем в Петербурге.

Юля и раньше с удовольствием приезжала в город на Неве, а, кроме того, здесь жили родственники. Этот факт стал решающим.

– У нас на кафедре преподается много предметов, среди них: радиационная химия, радиационное материаловедение, основы атомной промышленности. Из этого многообразия атомная тематика интересовала меня меньше всего. Меня занимала атомная физика, физика твердого тела, материаловедение. Не жидкие среды, а твердые привлекали мое внимание. Я писала курсовые и диплом на тему кристаллов. В Дубне на преддипломной практике у меня было время, чтобы подумать о будущем. В атомную отрасль я не собиралась. Да меня бы туда, непосредственно обслуживать реактор, никто и не взял. Во-первых, я не местная, во-вторых, девушка. Распределения нет. В Сосновый Бор попасть сложно, во ВНИПИЭТе, я поняла, меня тоже не ждут. Я пыталась найти работу, связанную с кристаллами и облучением. Успеха не добилась. Лаборатории живут за счет заказов. Если таковые имеются, справляются собственными силами, если заказов нет, своим сотрудникам платить нечего. Можно было остаться в Дубне. Мне там очень понравилось, почти курортное место, много зелени, глобальный институт. Там так умиротворенно, что тебя мало волнует, как прожить на оклад научного сотрудника. По теме, над которой я работала, командировок не было. Да и сказки все это, что можно слетать пару раз за границу и купить квартиру в Подмосковье. Я работала с ученым, он ездил искать массу нейтрино. Исследования проводились в тоннеле под Ла-Маншем. Он говорил, много денег тратится на жилье, транспорт, питание. Так что все не так сахарно, как описывают. Взвесив все «за» и «против» я решила вспомнить свою старую любовь к предмету «процессы и аппараты химических технологий». Это общая кафедра, она не выпускает студентов, но на 3 курсе через нее проходят все. Еще тогда я начинала подумывать об аспирантуре по этой специальности. Я решила попробовать поступить туда. Это даст возможность работать в любой отрасли химической промышленности. С аспирантурой мне и повезло, и не повезло.

– Это как?

– Я все-таки поступила. Но на контрактной основе. Раньше с красным дипломом легче было поступить. Многие этим злоупотребляли. Получалось, что из сотни человек через три года защищаются двое-трое. С этого года ввели квоту – 24 бюджетных места на весь институт. Помимо сокращения, вводится контроль. Институт ждет аттестация, и если не будет соблюдения отдельных нормативов, аспирантуру могут закрыть. Жестко сейчас стало.

В настоящее время Юля работает в компьютерном магазине «Кей». Пока ее это устраивает: благодаря сменному графику у нее есть время на учебу. О том, что будет дальше, она думает уже сейчас.

– Я, безусловно, буду работать по специальности. Иначе не имеет смысла учиться в аспирантуре. Моя специальность применима в любом производстве. От фармацевтики до хлебозавода. Мне нравится узнавать новое, я хочу заниматься динамичной работой, а не рутиной. Кто знает, как жизнь повернется, может меня и забросит в атомную отрасль. Но сейчас я этого не планирую.

«Я не чувствовал, что отрасль ждет меня» Андрей Волков родом из Выборга. В старших классах заинтересовался ядерной физикой. Просматривал справочники для абитуриентов, выбирая специальность по самоощущению. Будучи в 10 классе посетил День открытых дверей в Технологическом институте. Выбор пал на кафедру радиационного материаловедения. Желающих там учиться традиционно немного. Специфично, мудрено и не скажешь, что заманчиво звучит. Одно только название обещает трудности, а перечень специальных дисциплин гарантировано отравит студенческую жизнь. Ежегодный недобор восполняют за счет бедолаг, которым отказали на других факультетах. Поэтому не приходится удивляться, что до защиты дипломного проекта «доживают» единицы. В группе Андрея из 28 человек осталось 7. Причем, на протяжении всех лет обучения на кафедре появлялись новые студенты, выходившие из академического отпуска и… снова там пропадавшие. Чтобы удержать в голове абстрактные схемы и модели, которые нельзя изучить и потрогать, а можно лишь представить, одного усердия мало, необходимо дарование. Или сильное желание. У Андрея и то, и другое было. Он мечтал заниматься наукой и до последнего курса видел себя в аспирантуре. Его рвение заметили и оценили: в течение нескольких семестров он получал стипендию от Минатома. 6–7 тысяч – неплохо для иногороднего студента. Беда в том, что молодому специалисту, окончившему институт, атомная отрасль не смогла предложить больше. Преддипломную практику Волков проходил в Объединенном институте ядерных исследований в Дубне. В то время там как раз открывали 115-й элемент. Андрей тоже поучаствовал в этих работах. Ощущение того, что он приложил руку к чему-то серьезному и фундаментальному приятно согревает его до сих пор. Ему предлагали остаться и продолжить изыскания. Соблазн был велик: опытные коллеги, масштабные проекты, именитый исследовательский центр, современное оборудование. Кроме того, в перспективе маячили загранкомандировки. А на повестке дня: зарплата в 100 долларов и отсутствие жилья. Шансов на покупку квартиры в Подмосковье никаких. Таким образом, Андрей вернулся в Петербург. Была возможность устроиться в радиохимическую лабораторию ВНИПИЭТа. Некогда могучий проектный институт сейчас находится не в том состоянии, чтобы заинтересовать собой перспективную молодежь, так как предложить им нечего. Зарплата размером со стипендию как минимум смешна и даже унизительна. Вариант с Мурманским пароходством предполагал большие деньги, но вахтовый метод работы. Последним оплотом надежды оставалась аспирантура. Но и здесь не сложилось. На весь вуз оставили 24 «бюджетных» места. Причем, распределили эти места по тем кафедрам, где наилучшие показатели по защите кандидатских. Его кафедра аспирантами не блеснула. Перейти на другой факультет, на платную основу или..? Андрей выбрал «или». К моменту защиты диплома он уже знал, где будет работать. В фирме «Полиметалл-УК», занимающейся добычей золота и серебра. Его непосредственный начальник несколько лет назад сам заканчивал этот факультет и писал дипломный проект у того же научного руководителя, что и Андрей. Специалист по взаимодействию излучения с веществом, он в своей настоящей работе использует знания статистики, химии, физики. Все те базовые предметы, которые они проходили до третьего курса. «Специальные» знания не востребованы. И, судя по всему, на этой работе они так и останутся непригодными. Несмотря на приличную зарплату (более 20 тысяч рублей) и карьерный рост у Андрея есть сожаления:

– В период учебы я посмотрел на отрасль изнутри и понял, что состояние упадка продлится еще долгие годы. Несмотря на это, занимаясь наукой, испытываешь моральное удовлетворение и ощущение вовлеченности в серьезный грандиозный процесс. Я спокойно и удачно занимаюсь своей деятельностью, но работать в отрасли мне было бы интереснее. Кстати, из нашей группы никто не пошел по специальности.

– А когда вы учились, к вам на кафедру не приезжали специалисты с предприятий, производств? У вас не было ощущения, что вы нужны отрасли?

– Я не помню, чтобы стояли очереди желающих заполучить молодых инженеров. Только однажды приезжали из Мурманского пароходства.

– Андрей, если бы тебя пригласили на атомное предприятие и предложили адекватную оплату труда, ты бы согласился?

– Да, если бы это не было слишком поздно. Чем больше времени проходит, тем больше я забываю. Мне обидно, что те знания, которые я получил, не используются. Когда я поступал в институт, представил, что мне придется подписать документ о невыезде. Знаете, какие чувства вызвала эта мысль? У нас есть Черноморское побережье. Я могу отдыхать там. Главное, что я буду заниматься «большим» и любимым делом. И всегда есть такое чувство, как патриотизм!

Журнал «Атомная стратегия» № 25, сентябрь 2006 г.

назад

Материалы из архива